СМЫСЛЫ СИМВОЛИКИ Т.ТОЛСТОЙ
ПОД- СЕКЦИЯ 7 ФИЛОЛОГИЯ И ЖУРНАЛИСТИКА
Власова Л.А.
Тамбовский государственный музыкально-педагогический институт
им. С.В. Рахманинова, специалист учебного отдела, секретарь ГЭК;
Тамбовский государственный технический университет, соискатель
кафедры русской филологии
СМЫСЛЫ СИМВОЛИКИ Т.ТОЛСТОЙ
Символы имеют определённые смыслы, однако они неодинаково трактуются в разных культурах. Различают символы культурные (общепринятые, понятные всем представителям данной лингвокультуры либо конкретной субкультуры, сквозной для нескольких лингвокультур, например: христианской) и авторские (понятные в пределах контекста конкретного литературного произведения или совокупности произведения отдельного автора). Культурные символы легко узнаются и правильно интерпретируются, как и связанные с ними ассоциации, подавляющим большинством представителей одной лингвокультуры. Авторские символы — это индивидуальные символы авторов литературных произведений. Из них создаётся индивидуальный код автора. Вдумчивый читатель в состоянии дешифровать заложенный в эти символы смысл, опираясь на контекст.
Интерпретация текстов, по-разному осуществляется в разных культурах. Например, при интерпретации текстов в западных культурах читающий всегда будет искать смыслы с позиции автора, тогда как в восточных культурах, наоборот, читатель не зависит от намерений автора и воспринимает текст с собственных позиций, т.е. как читатель сынтерпретирует, так и будет правильно. Русская литература, по словам М.М. Бахтина, диалогична, т.е. в ней сочетается и то и другое, в ней осуществляется интегративный подход: «Увидеть и понять автора произведения — значит увидеть и понять другое, чужое сознание и его мир, то есть другой субъект <…> Понимание всегда в какой-то мере диалогично» [1, с. 289]. М.М. Бахтиным были брошены зёрна, которые были подхвачены другими учёными, разрабатывавшими, в частности, вопросы о диалогичности литературы, интерпретации художественного текста, интертекстуальности. Читая произведение, мы воспроизводим авторский мир, одновременно мы накладываем его понимание мира на свой собственный мир, на свои знания — так происходит процесс понимания. Видение мира, которое автор вложил в произведение и наши знания о мире могут не совпадать, потому некоторые идеи, о которых пишет автор, мы можем не постичь. Поэтому, не всему, о чём пишет Толстая, мы до конца можем дать точную интерпретацию. Об этом свидетельствует разнобой при прочтении символов, созданных автором.
Понимание художественного произведения происходит на пересечении двух миров, т.е. там, где наши знания о мире, совпадают со знаниями автора, на этом пересечении происходит понимание — общее понимание смысла прочитанного. Затем мы вчитываемся в детали, в том числе дешифровываем авторские символы. Наконец, мы возвращаемся к общему пониманию, но уже на новом уровне, более глубоком. Чем больше скрытых смыслов становится нам понятными, тем глубже наше проникновение в авторские намерения.
Изучая рассказы из циклов «Москва» и «Петербург», мы обнаружили, что символы группируются вокруг концептов, таких как «любовь», «душа», «жизнь», «смерть», «одиночество», «судьба». Один и тот же символ, закодированный в тексте, приобретает разные смыслы в разных контекстах. Поэтому обращает на себя внимание важнейшее свойство символов — их многозначность. Но так как символы имеют определённые смыслы, с их помощью Толстая характеризует образы, раскрывает их внутренний мир.
Уже самим названием сборника «Не кысь» автор указывает на его жанровую принадлежность. Читатель уже знаком с романом «Кысь», поэтому ему понятен авторский сигнал, что это будет книга совсем другого жанра. При знакомстве с книгой обнаруживаем, что она не просто другого жанра, а является собранием сочинений самых разных жанров малой прозы: рассказов, эссе, фельетонных рассказов, путевых зарисовок, а также художественной публицистики. Другим становится язык и стиль, образуется некий флёр, свойственный только им, которого не было в романе «Кысь».
Обращает на себя внимание рассказ, по нашему мнению, весьма наглядно раскрывающий смысл названия всей книги — «Не кысь». В рассказе «Кот и окрестности» Т.Толстая обращается к книге Александра Гениса «Темнота и тишина». Это помогает понять идею Другого, хотя и изложенную автором в ироническом ключе. У него она заключена именно в коте: «“Прелесть кота не в том, что он красивый или тем более, полезный, — пишет Генис. — Прелесть его в том, что он Другой.
Только в диалоге с другим мы можем найти себя. Только выйдя за собственные — человеческие — пределы”.
И далее: “Не только кот для нас, но и мы для него — тайна. Причём вечная тайна — нам не понять друг друга до гроба и за гробом”» [2, с. 333].
Всё, о чём идет речь в сборнике, — это сугубо личные наблюдения Т. Толстой, пожелавшей сказать своими словами что-то совсем своё про этот мир. В произведениях, вошедших в сборник, можно проследить символику мира образов, создаваемого автором. Ещё М. Липовецкий писал: «Семантика этих образов редко остаётся неизменной в сравнении с первоисточником, часто она воспроизводится с точностью до наоборот, но и в постмодернистском контексте эти образы продолжают функционировать как символы вечности» [3, с. 294]. Толстая ведёт диалог с разными читателями, которые понимают её каждый по-своему. Это люди, имеющие разные уровни образования. Считается, что проблемы современной российской культуры во многом связаны с огромной пропастью между интеллектуальной элитой и простыми людьми. На наш взгляд, Татьяне Толстой, безусловно являющейся человеком высокого интеллектуального уровня, представителем культурной элиты, удаётся преодолеть этот разрыв: она интересна и понятна всем, но по-разному.
Толстая создаёт свою собственную символику, отталкиваясь от идеи Другого жанра, о котором исследователь Н. Медведева пишет следующее: «Этот “важный социально-психологический, мировоззренческий, художественный феномен” получил название д р у г о й прозы, т.е. “подчёркнуто, вызывающе альтернативной по отношению к господствующей морали, и ко всему, что считалось у нас собственно литературой”» [4, с. 137].
Проблематику автор воплощает с помощью системы символов и архетипов, тесно связанных с особенностями человеческого бытия, в частности с психикой и языком, и поэтому они играют важную роль в репрезентации мировосприятия персонажей. Вся проза Т.Толстой пронизана литературными «токами» прошлого: «Её рассказы насыщены “знаками” культурных явлений» [5, с. 257]. Можно сказать, что мир-текст Т. Толстой обретает символические значения. Символы выстраиваются в цельную конструкцию, в которой «всё обязательно таит второй смысл» [6, с. 59], при этом они носят как явный, так и скрытный характер — либо лежат на поверхности, либо их нужно прочитать. Каждый отдельно взятый символ подчёркивает и дополняет характеристику персонажа, помогает понять его внутренний мир. Основные символы с уникальным художественным мастерством вписаны в тексты автором. В прозе Толстая использует и традиционную христианскую символику, мифологическую и сказочную знаковость. Так, в художественной картине мира Толстой символы круга и часов, образы зеркала и закрытого окна очерчивают символическую границу бытия персонажей, то замкнутое пространство, из которого они не могут вырваться. Таким образом, эти символы и образы обозначают хронотоп в рассказах. Круг является одним из значимых носителей смысла магической силы. Круг обозначает некое сакральное пространство, объединяющее противоположности. Интересно заметить, что круг у Татьяны Толстой не только не теряет своего изначально магического значения, но и приобретает новый смысл, становясь «знаком судьбы» и символизируя неизбежность поворотов судьбы. С одной стороны, в мифологии круг означает «колесо времени» или «колесо бытия» [7, с. 333]. С другой стороны, движение по кругу — это тупиковость существования персонажей, время циклическое, характерное для земледельческих народов, время которых проистекает от одного земледельческого цикла к другому, связано со сменой времён года, со сбором урожая. Здесь напрашивается сравнение с восприятием времени, которое не бежит по кругу, а направлено в будущее. Такое понимание времени характерно для индустриальных культур, в которых его можно потратить, сэкономить, потерять. У персонажей Толстой нет осознания того, что нужно действовать здесь и сейчас, что будет поздно, лишь на склоне лет приходит прозрение, что уже ничего не будет. Дополнительные смыслы добавляют часы как символ времени.
Анализ смыслов символики Толстой позволяет проследить, как автор создаёт свой собственный код, используя и синтезируя известные символы культуры, библейские символы, а также литературные символы самого автора. То сокровенное, что автор хочет донести до читателя, она облекает в художественный язык. Произведения Толстой написаны с позиции сегодняшнего дня, и она смотрит на мир и ведёт диалог с человеком здесь и сейчас. Таким образом, мы приходим к выводу, что с их помощью осуществляется миромоделирование художественной картины мира, представленной в рассказах «Вышел месяц из тумана», «На золотом крыльце сидели…», «Любишь – не любишь», «Свидание с птицей», «Соня», «Охота на мамонта», «Поэт и муза» и др.
Литература
1. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1979. С. 289-412.
2. Толстая Т.Н. День: личное — М.: Подкова, 2003. 416 с.
3. Липовецкий М.Н. Русский постмодернизм. (Очерки исторической поэтики): Монография. Екатеринбург, 1997.
4. Медведева Н.Г. Повествователь и герой в рассказах Т.Толстой // Проблемы типологии русской литературы XX века. Межвузовский сборник научных трудов. Государственный университет им. М. Горького, 1991. С. 137-147.
5. Василевский А. Ночи холодны // Дружба народов.1988. №7. С.256-258.
6. Золотоносов М. Мечты и фантомы // Лит. обозрение. 1987. № 4. С. 58-61.
7. Мифологический словарь // Гл. ред. Е.М. Мелетинский — М.: Советская энциклопедия, — 1990. 672 с.
8. Толстая, Т. Не кысь: Рассказы. – М.: Эксмо, 2004. – С. 282. В дальнейшем ссылки на это издание даются в тексте работы с указанием их страниц
