Самоуправление южнороссийского казачества: традиции и современность

 

ПОД-СЕКЦИЯ 3. История

 

Мациевский Г.О.

кандидат исторических наук, доцент

Старооскольский филиал

Воронежского государственного университета

 

Самоуправление южнороссийского казачества:

 традиции и современность

 

Важным фактором, ярко проявившим особенности политической культуры южнороссийского казачества на рубеже XX – XXI вв., стало требование самоуправления. Некоторые исследователи (например, С.В. Павленко, В.Н. Дахин) склонны связывать его с тягой к «самостийности» или с властными амбициями формируемой местной элиты [1, с. 85-93; 2, с. 113-121]. С точки зрения И.В. Ивченко, идеи и практика самоуправления зародились в глубокой древности и «обеспечивали существование общности людей на основе самоорганизации» [3, с. 13]. На основании анализа законодательных актов царского правительства и распоряжений местной административной власти он делает вывод о том, что казачьим «общинам предоставлялись права, соответствующие их предназначению в качестве всеохватывающей организации казаков и важного компонента экономической и политической системы российского общества» [3, с. 30].

Интересным и обоснованным представляется сравнение (в логике затребованности системы самоуправления) тенденций в современной общероссийской политической культуре и казачьей политической субкультуре. В «Аналитических докладах РНИСиНП» отмечается, что для массового политического сознания россиян важнее всего была «правовая основа демократического государства (действительное равенство граждан перед законом и независимость суда)» [4, с. 93]. На второе место ставились вопросы, связанные с возможностью политического самовыражения и «высказывания мнений» (свобода печати, возможность свободно выражать свои взгляды, свободные выборы власти). Вместе с тем «самоуправление оказалось для них (россиян) существенно менее значимым» [4, с. 93]. Как пишет С. Сагнаева,  казаки Урала и азиатской части России в силу ряда причин тоже практически не поднимали вопросы о территориальной автономии и самоуправлении [5, с. 154-170].

В то же время уже в первых программных политических требованиях южнороссийского казачества появляются пункты, требующие возродить традиционное самоуправление казаков. Так, например, в «Основных принципах и направлениях деятельности Кубанской казачьей Рады (октябрь 1990 г.) подчеркивается, что Рада добивается решения своих проблем правовыми методами и борется за широкое представительство казаков в местных органах власти [6, л. 2-3]. Эти требования, без сомнения, своим источником имели традиционную черту русского менталитета, связанную с общинностью и идеей народовластия.

Славянофилы XIX в. постоянно говорили о «расширении» крестьянской общины до размеров «всерусской общины», т.е. «всей России, всей Земли». А значит и общинный демократизм, и общинное самоуправление «расширялось» до размеров всей России. Ступенями или Кругами этого расширения были сельский сход – Вече – Земской Собор. Константин Аксаков по этому поводу писал: «Подобно тому как князь созывал Веча, царь созывал Земскую Думу или Земский Собор», а последний… есть выражение нашего коренного народного начала» [7, с. 104-106]. Иван Аксаков разработал идею «самоуправляющейся местно земли с самодержавным царем во главе», которую он назвал «русским политическим идеалом» [7, с. 106]. А.М. Величко, сравнивавший государственные идеалы России и Запада, писал: «Наиболее нравственным, продуманным, на наш взгляд, является мнение об оценке начал российской государственности и местного самоуправления, как органически цельных, глубоко коренящихся в нравственных, религиозных устоях народной жизни» [8, с. 180]. Н.И. Бондарь, рассматривая проблему казачьего самоуправления сквозь традиционную систему ценностей казачества, отмечал, что система самоуправления как проявление власти «является уставной частью модели мира. Т.е. представлений об устройстве мира, общества, о природе власти. В традиционном сознании власть, ССУ (система самоуправления), в силу своей древности, в связи с освещенностью традицией и соотнесенностью с прежними поколениями (предками), в известном смысле сакрализуется. Она рассматривается как ценность высокого порядка.

…Традиционная система ценностей (ТСЦ), будучи составной частью модели мира, детально определяет основные принципы взаимоотношений природы и общества, индивида и общества, положительные и отрицательные начала и качества, идеалы, к которым должно стремиться общество и каждый человек. Связь ССУ и ТСЦ двойная. С одной стороны, ССУ сама является составной частью ТСЦ, одной из ее ценностей. С другой, ТСЦ отражает ССУ в виде норм, правил, принципов. В силу этого ССУ, нацеленная, на первый взгляд, на решение текущих практических задач, на самом деле обладает большими разрешающими возможностями. Она содержит в себе колоссальные воспитательные, активизирующие население возможности и нацелена, в конечном итоге, на воспроизводство общества во времени… В конечном итоге, ССУ прямо или косвенно должна отражать в себе ТСЦ казачества и способствовать ее сохранению и воспроизводству в будущем» [9, с. 89-90].

Таким образом, требование казачеством самоуправления не только являлось характеристикой его активной политической позиции, но и проявляло черты традиционной системы ценностей казаков, что может свидетельствовать о преемственности политической культуры казачества и ее соотносимости с традиционной системой ценностей всего русского народа.

 

Литература:

  1. Павленко С.В. Легитимация административного регионализма // Куда идет Россия?.. Социальная трансформация постсоветского пространства / Под общ. ред. Т.И. Заславской. М.: Аспект Пресс, 1996.
  2. Дахин В.Н. Политические проблемы постсоветского пространства // Куда идет Россия?.. Социальная трансформация постсоветского пространства / Под общ. ред. Т.И. Заславской. М.: Аспект Пресс, 1996.
  3. Ивченко И.В. Эволюция казачьего самоуправления на Кубани (на материалах законодательства) // Проблемы истории казачества: Сборник научных трудов. Волгоград: Изд-во Волгогр. гос. ун-та, 1995.
  4. Осенний кризис 1998 года: российское общество до и после (Аналитические доклады РНИСиНП). М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН); РНИСиНП, 1998.
  5. Сагнаева С. Исторические аспекты формирования самосознания уральского казачества и современные проблемы самоидентификации казаков // Возрождение казачества: надежды и опасения. М.: Московский Центр Карнеги, 1998.
  6. Текущий архив Геленджикского районного казачьего общества Черноморского казачьего отдела Кубанского казачьего войска. Папка «Документы ККР».
  7. Цит. по: Попов В.П. Славянофилы о народном самоуправлении // Научно-практическая конференция «Становление казачьего самоуправления». 26-27 февраля 1998 г.: Доклады и тезисы / Под ред. В.Ф. Хижнякова, А.В. Венкова, Е.И. Дулимова. Ростов-н/Дону: Изд-во ДЮИ, 1998.
  8. Величко А.М. Государственные идеалы России и Запада. Параллели правовых культур. СПб.: Изд-во Юридического института, 1999.
  9.  Бондарь Н.И. Самоуправление и система ценностей // Научно-практическая конференция «Становление казачьего самоуправления». 26-27 февраля 1998 г.: Доклады и тезисы / Под ред. В.Ф. Хижнякова, А.В. Венкова, Е.И. Дулимова. Ростов-н/Дону: Изд-во ДЮИ, 1998.